Белка шла быстро, но по-прежнему ровно и совершенно бесшумно. Шла, не оставляя следов на высохшей от зноя траве. Не замечая мерзкого запаха, не морщась и не кривясь от удушающей вони. Даже не замедлилась, когда в лицо ударил тяжелый порыв смрадного воздуха. Она шла напрямик к неприятно булькающему озеру и неотрывно следила за кромкой леса, стараясь понять: правильно ли угадала? Верно ли расслышала неуловимую поступь идущей по чужим следам стаи? Не ошиблась ли в вожаке? И не поспешила ли со спуском?

Она знала, что на Шира можно положиться - он никому не позволит кинуться следом, навстречу верной смерти. Не даст возможности Тилю сделать глупость, удержит пылкого Лана, образумит Картиса. Без особого труда сдержит первый порыв неистовых и, порой, излишне заботливых Братьев. И, конечно же, найдет нужные аргументы для растерянного Стрегона, все еще ищущего подоплеку тех обидных слов, которыми они в последний раз обменялись.

Она знала, что Охотник справится. Он всегда справлялся, поэтому, собственно, и носил звание бессменного вожака в своей непростой стае на протяжении почти двадцати лет. Шир знал ее, как никто из смертных. Верил ей безоговорочно. Был готов поддержать во всем. А если и спорил иногда, то больше для собственного успокоения. И для того, чтобы лишний раз убедиться, что напарница просто не умеет ошибаться.

От последней мысли Белка мысленно поежилась.

Да уж. Сильно сказано: не умею. На самом деле, умею. И ошибалась, причем, не раз. Просто это случалось настолько редко, что короткоживущие люди быстро забывали об этих маленьких промахах. Но это совсем не значит, что у нее есть на все готовый ответ. На самом деле, я все-таки делаю ошибки. Как, например, сейчас, когда сердце беспокойно колотится в груди, откуда-то из глубины снова поднимает голову дремлющая хмера, по шее катятся мелкие капельки пота, а пальцы сами собой начинают сгибаться в подобие когтистой пятерни. Готовые ударить и одним махом снести голову непочтительному самцу, если тот рискнет подойти слишком близко. Или порвать надвое мягкую брюшину старой самке, если та вздумает ворчать по поводу нарушения границ. Даже схватиться со здешним вожаком, если тот решит, что его право оспорено. И вот в этом случае уязвимым людям лучше держаться отсюда подальше. Лучше вовсе не приближаться к Мутному озеру и не знать, что оно уже девять тысячелетий облюбовано костяными кошками в качестве лежки. А в последние пятьсот лет и вовсе использовалось, как огромное, хорошо укрытое и тщательно охраняемое гнездо. Где и молодняк резвился до достижения совершеннолетия, и детеныши рождались, и брачные игры затевались в сезон.

Однако сегодня тут было на редкость пустынно. И тихо. Подозрительно тихо. Но лишь оттого, что недавно стая снялась, желая поучаствовать в славной погоне... редкой и оттого еще более захватывающей погоне за неразумными двуногими, рискнувшими на свою беду сунуться за Кордон.

Тирриниэль, пристально следя за невесткой, беспокойно дернулся, когда она достигла, наконец, дна этого огромного котлована и остановилась у самой кромки воды. Ее сапоги почти касались серой мути, которая плескалась там вместо обычной влаги. Поверхность озера казалась мертвой и словно застывшей. Мелкие волны лениво лизали влажный песок. Над ними не метались ласточки и не порхала вездесущая мошкара. Не звенели комары, не летали стрекозы. На поверхности озера не появлялись круги от поднявшихся к поверхности рыб, ее не расчерчивали водомерки, не качалась над ним невесомая паутина... казалось, оно просто вымерло. Причем, давным-давно. Но до сих пор отвратительно смердело, выплевывая наверх гниющие останки, из-за которых вода перестала быть просто водой и превратилась в протухшее болото.

- Что это за дрянь? - почему-то шепотом спросил неугомонный Лакр.

- Сера, - пожевав губами, ответил Шир.

- А почему воняет?

- Потому, что сера.

- Ну, спасибо, - язвительно хмыкнул ланниец. - Объяснил, так объяснил! Теперь стало все понятно! Озеро и сера - я обо всем догадался!

Охотник, продолжая следить из-за кустов за Белкой, негромко фыркнул.

- На самом деле это не озеро, - сообщил он, чуть повернув голову. - Это просто большая кислотная лужа, в которой без остатка растворяются даже кости... и даже чья-то литая башка, которую кому-то все не терпится высунуть из-за кустов!

Лакр, вняв предупреждению, поспешно присел.

- А при чем тут хмеры?

- При том, что они любят эту воду, - соизволил пояснить Шир. - Для них купание в такой жиже - само большое удовольствие в жизни. Ну, исключая свежее мясо, конечно. У них шкура дубленая, крепкая. Только такой водичкой и отмывается. Но если в нее влезем мы с тобой или еще кто рискнет там искупаться, то помрет такой смертью, что агинцам даже не снилось. Не слишком-то весело, когда с тебя сперва шкура слезает, как перчатка, потом растворяются мышцы, жилы, кости...

- Не продолжай, - попросил Ивер, старательно пытаясь выбросить из головы яркую картинку. - И без того хреново. Скажи лучше, что там забыла Белка и почему тут нет ни одной хмеры? Если у них здесь лежка, то должен быть хоть кто-то, кто ее охраняет?

- Должен, - подтвердил Шир. - Но я никого не чую. Значит, еще не вернулись. Что же касается Бел...

- Почему не вернулись? - вдруг насторожился Стрегон.

- А потому, белобрысый, что у вас слишком короткая память.

- Не понял...

- Я знаю. Но это не значит, что я буду решать за тебя твои трудности.

Полуэльф мрачно покосился на оскалившегося Шира, в глазах которого вдруг заплясало неуместное веселье и какая-то лихая удаль. Прямо как вчера, когда он по возвращении нашел убитого пересмешника и так обрадовался, что почти пошутил. Только теперь его лицо не выглядело благодушным, а в рыкающем голосе отчетливо проскочили раздраженные нотки.

"Да ведь он боится, - неожиданно понял Стрегон. - До смерти боится за Белку! Только пойти следом почему-то не может!"

- Ты говорил, хмеры куда-то снялись, - вдруг припомнил Терг. - Ты сказал, когда пришел из лесу, что они двинулись всей стаей на север. А Белка тогда решила, что это...

- Наш "хвост"! - ошарашено переглянулись Братья. - Они учуяли, что кто-то потревожил Кордон, и двинулись посмотреть! А там не могло быть никого, кроме агинцев!

- И Темных, - деревянными голосами согласились с ним Ланниэль и Картис. - Где-то с полсотни Темных и трое Старейшин. Если, конечно, они сумели пройти Границу.

- Сумели, - недобро усмехнулся Шир. - Если бы не сумели, наши кошки даже лапой бы не шевельнули. А раз снялись с лежки, значит, учуяли магию. Впрочем, как ей не быть, если по-другому Кордон не пройти?

Перворожденные дружно переглянулись.

- Выходит, сейчас хмеры возвращаются с добычей?

- Возможно, - не стал спорить Охотник, но глаза у него блеснули тревогой.

- И они скоро будут здесь?

- Полагаю, да.

- Так Бел ждет именно их?!

Шир сухо кивнул.

- Мать моя! - ошеломленно моргнул Лакр. - Да она с ума сошла! Соваться в гнездо хмер, когда они вот-вот заявятся домой... с этим надо что-то делать!

Он порывисто вскочил на ноги, отчего его взлохмаченная макушка показалась над зелеными кромками пышных кустов, открыл было рот, чтобы окликнуть ненормальную Гончую, но в следующую секунду был жестоко сбит с ног. Что-то с огромной силой двинуло его под дых, вырвав жалобный стон и судорожный вздох, отшвырнуло на несколько шагов назад, больно ударило о землю (Торк! вот когда понимаешь, что в действительности она ОЧЕНЬ твердая!) и властно придавило.

- Замри! - свистящим шепотом рыкнул Шир, прижав для верности чужое горло. - Если хочешь жить, заткнись и не двигайся лишний раз, понял?!

- Отпусти его, - мрачно потребовал Стрегон, тоже поднимаясь.

Охотник свирепо зыркнул из-под мохнатых бровей и рывком вздернул закашлявшегося Лакра на ноги. После чего обвел глазами встрепенувшихся Братьев, готовых отстаивать жизнь ланнийца любой ценой, и зло сплюнул.